Исполнилось 130 лет со дня смерти знаменитого хирурга. Накануне этой даты было ребальзамировано тело ученого, которое покоится в церкви-некрополе вблизи Национального музея-усадьбы
Николая Пирогова еще при жизни называли «чудесным доктором». С его именем связано много открытий в медицине. Гениальный ученый, творец военно-полевой хирургии, основатель общества Красного Креста, педагог и общественный деятель, Николай Иванович признавался, что очень любит… пофантазировать. И замечал, что все прекрасное в нашей жизни создано умом и фантазией.
О судьбе Пирогова и его идеях, ставших достоянием всего человечества, «ФАКТАМ» рассказали генеральный директор Национального музея-усадьбы Николая Пирогова кандидат медицинских наук Петр Гунько и главный хранитель фондов музея-усадьбы Зинаида Мартынова.
«Люблю мою науку, как может сын любить нежную мать!»
— О том, что его призвание — медицина, Николай Пирогов осознал еще в детстве, — говорит Петр Гунько. — В «Дневнике старого врача» он вспоминал, что еще мальчиком любил «игры в лекаря»… На маленького Николая — 13-го ребенка в семье казначея московского провиантского депо Ивана Пирогова — неизгладимое впечатление произвел известный московский врач Ефрем Осипович Мухин. Доктор приезжал в московскую усадьбу Пироговых на Сыромятниках, чтобы лечить одного из сыновей, болевшего ревматизмом. Николай наблюдал, как к крыльцу дома подкатывала карета, запряженная четверкой лошадей, лакей открывал дверцы и на землю ступал высокий седовласый господин. После назначенного Мухиным лечения больной пошел на поправку. А Николай начал подражать доктору. До этого ему, как и многим сверстникам, больше всего нравились «игры в войну», тем более что после победы русских войск над армией Наполеона страна переживала патриотический подъем. Теперь же Николай предпочитал другую игру. Мальчик просил кого-нибудь из домашних «заболеть» и обещал непременно его «вылечить». С важным видом подходил к постели «больного», расспрашивал его о самочувствии, щупал пульс, мерил температуру, выписывал рецепты и объяснял, как правильно принимать лекарства.
Вскоре 14-летний Николай Пирогов блестяще сдал экзамены на медицинский факультет Московского университета. Принимали на учебу лишь тех, кому исполнилось шестнадцать, но для одаренного мальчика сделали исключение — экзаменаторы определили его «способным к слушанию профессорских лекций в звании студента».
Уже в 22-летнем(!) возрасте Николай Пирогов успешно защитил докторскую диссертацию в Дерптском университете (ныне Тартусский университет в Эстонии) и вскоре был избран профессором кафедры теоретической и практической хирургии этого учебного заведения. Студенты, многие из которых были сверстниками Пирогова, любили и уважали молодого профессора.
— Пирогов писал, что «в Дерпте нисколько не потерял привязанности и любви к отчизне, а потерять в ту пору было легко: жилось в отчизне не очень весело и не так привольно, как хотелось жить в 20 лет».
— Да, Николай Иванович часто бывал за границей, но непременно возвращался на родину. Он много оперировал, а также всего себя отдавал научной работе. В одном из писем жене, Александре Антоновне, признался: «Люблю мою науку, как может сын любить нежную мать». Особенно плодотворной оказалась его деятельность в должности профессора учрежденной им кафедры госпитальной хирургии и патологической анатомии Петербуржской медико-хирургической академии. Обеспокоенный тем, что молодые врачи, закончившие учебные заведения, почти не имеют практического медицинского образования, он оборудовал на кафедре операционную, открыл палаты для больных. К тому времени Пирогов написал научный труд «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фасций», создал анатомический атлас рисунков человеческого тела со всеми внутренними органами. Этот атлас и предложенная им методика явились фундаментом последующего развития оперативной хирургии. Кроме того, Николай 
Иванович накопил опыт в трансплантации органов и тканей человека, достиг блестящих результатов в хирургии сосудов, обезболивании, реанимации и реабилитации больных.
*Выдающиеся врачи XIX века Николай Пирогов (справа) и его ученик Владимир Караваев проводят операцию в стенах Киевского университета (скульптурная композиция из Центрального музея медицины Украины)
В 1847-м во время Кавказской войны Пирогов впервые в мире применил эфирный наркоз как болеутоляющее средство при хирургических операциях. Действие наркоза он испытал на себе и, убедившись в положительном результате, стал использовать его. А в Крымской войне, в боях за Севастополь, впервые наложил больному гипсовую повязку. Тогда же ввел сортировку раненых в зависимости от характера и тяжести телесных повреждений. Кроме того, впервые в мире привлек на поле боя женщин в качестве сестер милосердия.
«Пирогов не только лечил, но и выхаживал, кормил больных»
— Говорят, Николай Иванович отличался независимым и твердым характером?
— Это так. Характер профессора проявился, когда он трудился на должностях попечителя Одесского, а затем и Киевского учебных округов. Пирогов ратовал за всеобщее образование, боролся с сословными предрассудками в деле воспитания и образования, а это не нравилось власть имущим. Когда же ему предложили установить полицейский надзор над некоторыми студентами, отказался это делать. Пирогова уволили, и в 1861-м он вместе с женой и двумя сыновьями от первого брака переехал в усадьбу Вишня под Винницей, которую называл прелестным уголком. Имение он приобрел на торгах в Киеве у разорившихся польских помещиков. В Вишне Николай Иванович построил небольшую больницу, много оперировал, открыл аптеку. За помощью к «чудесному доктору», как его называли, обращались пациенты из многих городов и сел тогдашней России…
Очевидцы рассказывали, что «к нему шел всякий — и старый, и малый, и богатый, и бедный. Ко всем он относился с одинаковым вниманием». Седой старик с суровым лицом казался пациентам каким-то сверхъестественным существом, чуть ли не полубогом. Он не только лечил, но и выхаживал, кормил больных. Николай Иванович признавался: «Самые счастливые результаты были получены из практики в моей деревне». И с сожалением констатировал, что причиной многих болезней является общественное неблагоустройство самодержавной России, бесправие и полуголодное существование людей. Государство, считал он, может предупредить многие недуги, улучшая жизнь народа.
В Вишне ученый написал «Начала всеобщей военно-полевой хирургии», а также другие труды, которые обессмертили его имя. По просьбе общества Красного Креста Пирогов ездил на франко-прусскую и русско-турецкую войны для оказания помощи раненым. Тяготы военной жизни его не пугали.
— В последний год жизни ученый тяжело болел…
— В мае 1881 года, когда исполнялся полувековой юбилей научной, врачебной и общественной деятельности Николая Ивановича, друзья и ученые решили устроить для него пышные торжества. Пригласить «чудесного доктора» на праздник в Москву уполномочили профессора Московского университета Николая Склифосовского. Позже Склифосовский вспоминал, что целый день провел в Вишне в обществе великого старца и «удивлялся необычайной свежести его ума, поражен был почти юношеской бодростью его духа».
В Москву Николай Иванович поехал вместе с женой. Его тепло встретили представители отечественных и зарубежных университетов, научных обществ, лечебных учреждений, студенческой молодежи. Пирогов был растроган оказанным ему вниманием. А после празднеств светила медицины собрали консилиум, чтобы решить, как помочь юбиляру. Дело в том, что во рту, на слизистой оболочке неба, у Николая Ивановича образовалась незаживающая и постоянно увеличивающаяся язва. Сам Пирогов предполагал, что у него развивается злокачественный процесс. Однако коллеги, его ученики, щадя пациента, говорили, что опухоль доброкачественная.
Вернувшись домой, Николай Иванович пытался отвлечься от грустных мыслей о болезни. Как обычно, принимал больных, работал на винограднике и в розарии, писал «Дневник». Но силы его покидали.
Николая Пирогова не стало 5 декабря 1881 года. Родные вспоминали, что перед агонией смертельно больного началось лунное затмение. Казалось, что природа скорбит вместе с людьми…
«Такое впечатление, что Николай Иванович… ненадолго уснул»
— Забальзамировать тело ученого решила его жена, — говорит главный хранитель фондов музея-усадьбы Пирогова Зинаида Мартынова. — Дело в том, что незадолго до кончины Николай Иванович получил в подарок монографию своего ученика профессора Давида Выводцева «Бальзамирование и способы содержания анатомических препаратов и трупов животных». Когда Пирогов был на смертном одре, его супруга обратилась к доктору Выводцеву с просьбой сохранить тело ученого в нетленном виде. Разрешение на бальзамирование дал Святейший синод — «дабы ученики и продолжатели благородных и богоугодных дел Н. И. Пирогова могли лицезреть его светлый облик».
Выводцев приехал из Петербурга в усадьбу Вишня и здесь собственноручно приготовленным раствором забальзамировал тело учителя, после чего его поместили в Покровскую церковь. Вскоре Александра Антоновна купила участок земли на сельском кладбище неподалеку от усадьбы и построила усыпальницу. Спустя два месяца тело в специальном гробу с окошком, в котором едва можно было увидеть лицо Николая Ивановича, перевезли туда. Потом над склепом возвели церковь с колокольней, освященную в честь Николая Чудотворца.
— Кто жил в усадьбе после смерти вдовы Пирогова?
— Александра Антоновна умерла в 1902 году. По ее духовному завещанию усадьба Вишня перешла в пожизненное владение Владимиру Пирогову, младшему сыну супруга, а затем внучкам Николая Ивановича. В годы гражданской войны они уехали за границу и остались там навсегда: Лидия Мазирова — в Париже, Александра Гершельман — в Афинах.
В 1920 году в полуразрушенном доме ученого поселили коммуну имени Джона Рида, состоявшую из приехавших из Америки рабочих. Позже усадьба находилась в ведении опытной сельскохозяйственной станции. А с 1936 года в ней разместилась областная инфекционная больница. В 1947 году по решению правительства в доме Пирогова был открыт музей.
— Как хранили забальзамированное тело Николая Ивановича?
— Впервые вопрос о мерах по сохранению тела Пирогова был поставлен в начале 1920-х годов Винницким научным обществом врачей во главе с доктором медицинских наук профессором Николаем Болярским. Затем он поднимался и на первом Всеукраинском съезде хирургов в 1926 году. В 1940 году Наркомат здравоохранения Украины предложил комиссии, руководимой профессором Рафаилом Синельниковым, приступить к восстановлению тела Пирогова. Основные работы намечались на лето 1941 года. Помешала война.
Первая ребальзамация тела была проведена в 1945-м группой ученых из Ленинграда, Киева, Харькова и Винницы и продолжалась около пяти месяцев. Начиная с 1979 года, работы по ребальзамации тела Пирогова осуществляют ученые государственного научного учреждения «ВИЛАР» (более известного как Лаборатория при Мавзолее Ленина) Российской академии сельскохозяйственных наук. В 1979 и 1988 годах эти процедуры проводились в Москве, а с 1994-го — в Виннице, в специальной лаборатории музея-усадьбы. Вместе с московскими специалистами под руководством академика Российской академии медицинских наук Юрия Денисова-Никольского в ребальзамации участвуют ученые Винницкого медицинского университета имени Пирогова и мы, сотрудники музея-усадьбы. Сохранение тела великого Пирогова на протяжении 130 лет в отличном состоянии — это уникальный научный эксперимент! Нынешняя ребальзамация — девятая по счету.
Проводить процедуру необходимо раз в пять-шесть лет. Ученым удалось достичь максимальной схожести облика Пирогова с прижизненным. Такое впечатление, что доктор ненадолго уснул. К слову, эта же группа московских ученых занимается ребальзамацией тел Ленина, Хо Ши Мина и Ким Ир Сена.
Мундир тайного советника, в котором покоится тело, — тот самый, подлинный, в нем 130 лет назад был похоронен Николай Иванович. По-видимому, костюм так хорошо сохранился, потому что стеклянный саркофаг с телом герметически закрывается, в усыпальнице поддерживается стабильная температура.